ВЫИГРАЛ - ГЕРОЙ, ПРОИГРАЛ - ТРУС?

(Глава из книги Константина Бескова "МОЯ ЖИЗНЬ В ФУТБОЛЕ")

Перед отборочным матчем с командой Турции в Лужниках 23 сентября 1981 года я обратился к руководству Спорткомитета СССР с просьбой привлечь к работе в сборной СССР на определенный этап подготовки к чемпионату мира старшего тренера киевского «Динамо» В. В. Лобановского и старшего тренера тбилисского «Динамо» Н. П. Ахалкаци — при главном тренере Бескове.

Чем, какими соображениями была вызвана эта просьба? В сборной состояли многие игроки клубов, которыми руководили Лобановокий и Ахалкаци. На пятидневные сборы, предшествовавшие тренировочным и официальным матчам сборной, эти игроки нередко опаздывали под разными причинами — то не удалось достать билет на самолет, то еще что-нибудь стряслось. По окончании сбора они возвращались на базы своих клубных команд также не вовремя, с некоторым опозданием, которое было проще всего мотивировать занятостью в сборной. Необходимо было во что бы то ни стало устранить все причины помех в подготовке команды к чемпионату мира, для этого я и предложил привлечь к работе двух тренеров. Их следовало и заинтересовать (в том числе материально), чтобы они и по добру, и по обязанности способствовали нормальному учебно - тренировочному процессу.

Не могу, как бы мне того ни хотелось, сказать, что оба динамовских тренера активно занимались подготовкой сборной к чемпионату мира. Понятно, что и тот, и другой, крупные специалисты футбола, могли бы каждый самостоятельно возглавить сборную; вторые роли их не вдохновляли. В сложившейся ситуации требовался осознанный компромисс: во имя большого общего дела «наступить на горло собственной песне», делать для национальной команды СССР то, что в твоей компетенции и одновременно в рамках общих интересов. 'Но это было бы идеальным решением проблемы. Идеалы чаще всего и остаются идеалами, не превращаясь в реальность. В нашем случае налицо было добросовестное исполнение своих минимальных обязанностей: присутствие на сборе, определенное участие в нем.

Победив в отборочном турнире, в 1982 году мы приступили к непосредственной подготовке к чемпионату мира. По плану ровно за месяц до испанского Мундиаля-82 нам оставалось провести товарищеский матч в Москве со сборной ГДР, олицетворявшей среднеевропейский стиль, атлетический, силовой.

Ближе к этому матчу мне стало ясно, что вопросы, ради решения которых были привлечены к работе в сборной мои коллеги Лобановский и Ахалкаци, решать на чемпионате мира не придется. В их участии в дальнейшей подготовке сборной уже не было никакой необходимости. Я решил высказать эти соображения председателю Спорткомитета СССР С. П. Павлову и его заместителю В. Л. Сычу потому еще, что на сбор перед встречей с командой ГДР киевскому и тбилисскому тренерам можно было не приезжать.

Кстати, матч у немецких футболистов мы выиграли со счетом 1:0, гол забил Рамаз Шенгелия. Я знал, что на чемпионат в Испанию Лобановский и Ахалкаци все равно поедут в качестве наблюдателей: воочию увидеть игры такого уровня крайне важно любому действующему тренеру. Следовательно, мои соображения их поездке не мешали.

Разговор с С. П. Павловым и В. Л. Сычом произошел в присутствии Лобановского и Ахалкаци: я ничего не делаю за спиной кого бы то ни было, и к руководству Спорткомитета обратился специально в тот момент, когда оба тренера находились в Москве. В результате этого разговора была, насколько я понял, достигнута договоренность о том, что во главе сборной еду я с помощниками — Логофетом и Федотовым.

Перед отъездом в Испанию мы еще провели контрольную игру со сборной Швеции в Стокгольме (нужно было соприкоснуться и с североевропейским футболом). Счет был 1:1, Олег Блохин на 50-й минуте открыл его, Нильссон на 85-й сквитал. Лобановский и Ахалкаци в Швецию с нами не поехали, что было уже в порядке вещей. И вдруг в самый канун отъезда на чемпионат мира я с несказанным удивлением и, скажу откровенно, с немалым огорчением узнаю, что киевский и тбилисский тренеры включены в состав сборной СССР именно в качестве тренеров, то есть привлечены к руководству командой.

Валерий Васильевич Лобановский и Нодар Парсаданович Ахалкаци — специалисты весьма авторитетные. Лобановский неоднократно приводил свою клубную команду к золотым, серебряным и бронзовым наградам в первенстве страны, к выигрышу Кубка СССР, в 1975 году его питомцы выиграли Кубок обладателей кубков Европы и Суперкубок, в 1976 году — бронзовые медали монреальской Олимпиады. Команда под руководством Ахалкаци стала обладательницей Кубка кубков за год до испанских событий, в 1981-м, выигрывала и чемпионат страны.

Спартаковцы европейских кубков не завоевывали, московские динамовцы под моим руководством однажды дошли до финала, но не победили. Так что на «международных» весах оба коллеги меня своими заслугами как бы перетягивали... Если бы они предложили сесть сообща за круглый стол, высказали в открытую свои мнения и предложения, мы обсудили бы сообща ситуацию,и, возможно, это принесло бы неоспоримую пользу.

Но Лобановский и Ахалкаци, вместе с руководителем советской делегации на чемпионате мира В. Л. Сычом, который и прежде имел привычку вмешиваться в действия тренеров во время международных турниров, в Испании постоянно обсуждали мои, как они считали, промахи и ошибки. Свои претензии они полагали возможным высказывать при игроках сборной. Такая ненормальная атмосфера «в верхах», такой разнобой авторитетных для молодых футболистов высказываний не сказаться не могли.

Эти неспособствовавшие успеху сборной обстоятельства отмечались в отчетах журналистов, побывавшИх на турнире в Испании. Например, Виктор Понедельник писал в «Советском спорте» следующее:

«Бесков, Лобановский и Ахалкаци — совершенно разные люди, и по характеру, и по своим футбольным убеждениям. Клубы, которыми они руководят, тоже совершенно разные по манере игры. Не знаю, как родилась идея объединить этих трех ведущих специалистов, которых абсолютно нереально привести к единому знаменателю в понимании игры. Наверное, это почувствовали и 22 игрока сборной. Они разбились на группы. Недовольные, естественно, бежали к своим наставникам излить душу. Дружного, способного на большие дела коллектива в такой обстановке быть не могло».

Другие обозреватели укоряли руководство сборной в том, что вместе с футболистами на чемпионат поехали их жены, а это только усугубляло нерабочую обстановку. Обозреватели писали: «К. И. Бесков в свое время прекратил поездки жен спартаковских игроков на южные сборы, как же получилось, что в Испании он это разрешил?».

Давно пора расставить все точки над і. Вместе с командой жены футболистов поехали бы в Испанию или в какую-либо другую страну, как говорится, только через мой труп. А на самом деле было вот как: на второй этап чемпионата, после того, как были сыграны матчи в подгруппах, приехало какое-то количество туристов из Советского Союза. Среди них были и жены некоторых, далеко не всех, наших игроков. Приехали они за свой счет и отнюдь не по линии сборной команды. Например, Жанна Васюра, супруга Леонида Буряка, заслуженный мастер спорта (художественная гимнастика). Леонид, к великому сожалению, из-за травмы так и не смог выступить в Испании; поэтому он чаще общался с Жанной, а другие жены, чьи мужья участвовали в играх чемпионата, видели своих супругов в основном с трибуны. Лишь один день во время перерыва между матчами первого и второго этапа соревнований им удалось с разрешения руководства команды провести вместе.

Большой урон нанесли сборной травмы Буряка и Хидиятуллина, отсутствие Кипиани, незалеченная травма Чивадзе, трехмесячный перерыв в выступлениях Бессонова, также из-за болезни. Плохо чувствовал себя Сулаквелидзе, его била лихорадка. Заметно было неважное физическое состояние Гаврилова. Я уже писал, что, не чувствуя себя в хорошей спортивной форме, Юрий резко сдавал в игре, движения становились вялыми, он «терял кураж» и не мог даже четко пробить пенальти. Почему этот период пришелся именно на чемпионат мира? Чем подорвал здоровье Гаврилов? Не могу найти ответ.

Мадридская газета «Йа» на следующий день после первого нашего матча с бразильцами отметила: «Ламо Кастильо судил в пользу Бразилии». Газета «Коррсо де Андалусия» написала: «Сборной СССР навредил Кастильо. Его несправедливое судейство в решающей степени повлияло на результат встречи». Газета «Оха дель Лунес» подвела итог мнений, высказанных и в других испанских изданиях: «Позор, Кастильо!» (это заголовок), «Такому арбитру не место на чемпионате «мира!».

Был момент, когда защитники откровенно схватили Рамаза Шенгелия за футболку и задержали руками в пределах своей штрафной площади, иначе он вышел бы один на один с бразильским вратарем Пересом. Но испанский арбитр Августо Ламо Кастильо «не заметил» явного нарушения правил в штрафной площади, как «не заметил» игру рукой — ну, прямо по-волейбольному, защитника Луизиньо также в штрафной площади бразильцев. Два одиннадцатиметровых «проглядел»!

Правда, надо отметить, что не один арбитр виноват. Намного ниже своих возможностей действовала наша средняя линия. Мог и обязан был забить гол Владимир Бессонов. Уж ему-то, мастеру такого высокого класса, непростительно не попадать в ворота с трех-четырех метров. Промазал, схватился за голову: «Как это я?!». Стопроцентная возможность была упущена. А ведь могли повести в счете весомо, один-то мяч был уже забит.

Андрей Баль метров с двадцати пяти вдруг ударил, как-то хитро, коварно: мяч стукнулся о землю перед голкипером бразильцев и влетел в сетку.

Вспомним о том, что Севилью издавна называют «горячей сковородой Испании». В день нашей встречи с бразильцами температура воздуха достигла 43 градусов Цельсия. Для бразильцев — привычная теплынь, для наших — удушающая жара. И все же начали мы спокойно и уверенно, время от времени совершали проходы Блохин и Шенгелия, атаковал по флангу Демьяненко. Поначалу даже казалось, что бразильцы побаиваются нашу сборную. Ничего удивительного, за год до этого мы их обыграли в Рио-де-Жанейро 2:1. Скованность у них какая-то чувствовалась.

Во втором тайме бразилцы словно очнулись. Пошли вперед Жуниор, Сержиньо, Зико, Фалькао, Сократес, Эдер — нападающие, полузащитники, защитники. Били по воротам Дасаева издали и с близкого расстояния. Наш вратарь делал все, что мог. Не случайно Пеле и Эйсебио высоко оценили игру Рината.

Сгущалась духота, все труднее было дышать. До финального свистка оставалось четверть часа, когда высокорослый Сократес с дальней дистанции ударил с такой силой, что, как после рассказывал Дасаев, мяч словно обжег ему пальцы. 1:1.

Как раз вслед за этим арбитр оставил без внимания игру рукой в штрафной площади бразильцев. А потом — короткий штурм, сутолока игроков вблизи наших ворот, и из этой «толпы» мощный удар Эдера. 1:2. Так мы потеряли два очка. У всех в сборной было ощущение, что у нас их отняли не совсем честным лутем. О следующем матче нашей сборной — с командой Новой Зеландии — были совершенно разные отзывы. Болельщики были недовольны советскими футболистами. Дескать, слабенько сыграли с новозеландцами. Согласен, вдохновения у наших не было. Но счет 3:0 — серьезный счет.

У меня не было особых претензий к игрокам нашей команды. Выиграли и выиграли. Этот матч и следующий, с командой Шотландии, проводились в Малаге, где стояла совершенно нестерпимая жара. Накануне шотландцы проиграли сборной Бразилии со счетом 1:4. Теперь у обеих команд, нашей и шотландской, было по одной победе и по одному поражению. Но у нас разница забитых и пропущенных мячей — плюсовая, 4—2, а у шотландцев 6—6. Следовательно, нас устраивала ничья, их — только победа.

Едва начался матч, который решал, кто продолжит борьбу в чемпионате, как получил травму Рамаз Шенгелия. Доктор «заморозил» кровоподтек, но сможет ли Рамаз играть в полную силу? Лучший футболист страны 1981 года, один из самых результативных бомбардиров тех лет, Шенгелия забил бы мяч бразильцам, если бы его не остановили при выходе один на один с вратарем, остановили недозволенным приемом. Шенгелия забил гол шотландцам, и этот гол оказался очень дорогим.

На 15-Й минуте нечто необъяснимое стряслось с Александром Чивадзе. Наш капитан, всегда такой внимательный, очень техничный, принимая мяч на грудь в центре поля, как-то неловко поднял ногу, сбился с движения, споткнулся, и мяч оказался у него за спиной. Подскочил к нему Джордан, подхватил мяч и устремился в прорыв, один на один с Дасаевым... 0:1.

Чивадзе всегда был самоотверженным бойцом, предельно добросовестным; подтвердил он это и на сей раз. Свою накладку он переживал страшно. Клял себя, говорил, что нанес удар в спину всей команде — эмоциональный, темпераментный, бесконечно преданный футболу Чивадзе... Разговор в раздевалке во время перерыва был деловым. Все можно исправить. Вы не хуже шотландцев. Недаром грубит их защита. Сыграйте в свою обычную игру. Саше Чивадзе — ни в коем случае не падать духом, не терять голову, не посыпать ее пеплом, играть! Всем — играть! И они сыграли. В такие минуты игрокам принадлежат все сердца, в том числе «сверхсуровое» сердце их старшего тренера. Юрий Гаврилов обманул защитника Миллера и вратаря Рафа, поймал их на ложный замах и послал мяч в противоположный угол ворот; шотландский защитник Нэри дотянулся до мяча в подкате и отбил его — на Чивадзе... Невольно вспомнился защитник ЦДКА Иван Кочетков, который в матче 1948 года с нами, московскими динамовцами, срезал мяч в свои ворота. Он был охвачен отчаянием и готов «смыть вину кровью». Не успокоился до тех пор, пока в атаке при его участии не был забит ответный гол.

Представляю, каково было Саше Чивадзе. И что вложил он в удар по мячу, попавшему к нему от шотландского защитника Нэри... Счет стал 1:1.

Все-таки иногда у фортуны, которая к нам в футболе редко поворачивается лицом, бывают просветления. Жесткие и резкие шотландцы, понимая, что ничья — конец их надеждам и планам, заспешили в очередную атаку. Двое из них столкнулись, мяч очутился у них за спиной, точь-в-точь, как у Чивадзе в первом тайме, и на сей раз первым к нему подлетел Рамаз Шенгелия. Быстро-быстро перебирая ногами, легкий и неуловимый, он вынесся к воротам Рафа. Тот кинулся навстречу Рамазу. Шенгелия, словно танцуя, обвел его, катнул мяч в ворота — настолько мягко, чтобы невзначай не промазать, но не настолько слабо, чтобы кто-нибудь из шотландцев смог этот мяч догнать.

Так что же, совсем никудышнюю игру показала сборная СССР на чемпионате мира в Испании? Сам ход матчей с бразильской, новозеландской и шотландской сборными свидетельствует о том, что команда делала все возможное, учитывая ее поредевшие ряды, тяжкие климатические условия, судейские зигзаги и сложности в штабе нашей сборной.

До конца встречи с шотландцами оставалось пять минут. Наши футболисты верны себе и в хорошем, и в плохом. Они поняли, что, если один гол шотландцам удастся забить, то уж два — никак. И, конечно же, расслабились. Трудно назвать точное число раз, когда тренеры говорили им, что матч длится 90 минут, что на ответственных соревнованиях мимолетная расслабленность может стоить команде гола...

Расслабились, и немедленно Саунесс, которого предъявленный судьей «горчичник привел в молчаливое неистовство, нас наказал: 2:2. И еще целых три минуты нам пришлось поглядывать на секундомер, а мне — мысленно охать. Но большего сделать шотландцам не позволила наша оборона и блестяще сыгравший Ринат. Первый барьер мы перемахнули.

Теперь сборная СССР очутилась в группе «А», вместе с командами Польши и Бельгии. Поляки были представлены своим отборным составом: корифей европейского футбола Лято, молодая звезда Бонек, отличные игроки Смолярек, Бунцол, Ялоха, Купцевич, Маевский, Жмуда, Циолек... У бельгийцев тоже есть имена: Кулеманс, Веркотерен, Ванденберг...

Надо сказать, расписание игр ставило в лучшее положение польскую сборную. Ей была назначена встреча с бельгийцами на 28 июня. Предыдущие матчи (наш с шотландцами, а поляков — с перуанцами) состоялись 22 июня. Мы согласно графику должны были состязаться со сборной Бельгии лишь 1 июля, а последний матч в этом треугольнике (СССР — Польша) выпал на 4 июля. Получилось, что у поляков перерыв между играми в пять дней, у нас — девять дней, а потом только два дня.

То, что происходило в матче с Бельгией, бывает с командой, составленной из молодых игроков. Шла монотонная и однообразная игра с большим процентом технического брака. Вскоре стало очевидно, что сладить с бельгийцами можно. Но, как говорится, «не шла» игра. Не попадает по воротам Блохин, не попадает Шенгелия, не попадает Гаврилов.

У нас была освоена система, по которой в атаке моментами участвовали все игроки, умеющие атаковать, независимо от того, в какой линии они играют. Мы знали, что поляки победили бельгийцев со счетом 3:0. Нам, чтобы упрочить свое положение, следовало забивать бельгийцам больше. В то же время в подсознании возникала мысль, что и поляков мы обыграем. Обыгрывали же столько раз прежде.

К перерыву между таймами на табло барселонского стадиона «Ноу камп» светились нули. В этом матче в первый раз на чемпионате мира появился полузащитник Хорен Оганесян. Читатель помнит, что Хорен забил мяч в ворота чемпионов мира 1978 года аргентинцев в Буэнос-Айресе (в апреле 1982-го, когда мы готовились к мировому турниру). Ему суждено было решить судьбу матча с бельгийцами.

Блохин отдал мяч Гаврилову, тот был почти у самого углового флага на половине поля бельгийцев. Юрий пытался сделать прострельную передачу. Мяч угодил в бельгийского защитника и отскочил назад к Гаврилову. И тут Юрий увидел Оганесяна, передвигавшегося на месте былого левого инсайда, готового с ходу пробить. Гаврилов точно послал мяч ему, и Оганесян, не останавливая и не подправляя, с ходу, сильно, подрезав, пробил в верхний угол... Гол-красавец! Мунарон столь немедленного удара не ожидал и потому опоздал с броском. Вспоминаю этот матч: прорва упущенных возможностей! Усталость? Моральный износ? Нервозность? Закулисные раздоры (сильно преувеличенные слухами и досужими сплетнями)?

Отношения в команде в тот момент были нормальные, благожелательные. Если кто-то и шел к «своим» тренерам, к Лобановскому или Ахалкаци, то приватно, и я не думаю, что их разговоры как-то отразились на игре сборной. Не могу сказать, что глава нашей спортивной делегации В. Л. Сыч пробовал руководить командой, вмешивался в установки.

4 июля мы должны были побеждать. Поляков устраивала ничья. Опять жара под 40 градусов. Иссякли силы у Бессонова — к такому выводу пришел врач. Но Владимир был очень нужен команде, мы просили его «еще немного, еще чуть-чуть». Явно хворал Чивадзе. Давала о себе знать травма, полученная Рамазом Шенгелия. Сильно сдал физически Сулаквелидзе. Расклеился Гаврилов, потерял уверенность Блохин.

Поэтому наша средняя линия держала форвардов на «голодном пайке». Поэтому нападающие не выполнили план игры. Не удивительно, что они не часто били по польским воротам. Удивительно другое: то, что они за всю игру ни разу не ударили по воротам сборной Польши!

Тренер сборной команды Италии Энцо Беарзот после этого матча сказал: — Сборная СССР удивила. Она сделала все, чтобы сыграть вничью, хотя ей нужна была только победа. У поляков основные силы были стянуты в оборону, включая нападающих. По воротам Дасаева первый раз по ходу встречи пробил Анджей Бунцол — на 39-й минуте!

90 минут пролетели, как горький сон. Думаю, что тем нашим футболистам, которые были на поле, они показались в несколько раз более долгими. Тягостный матч. Мы выбываем из дальнейшей борьбы. Спортивное руководство, пресса и даже сами участники сборной оценивали; наши выступления на турнире в Испании как неудовлетворительные.

Мое мнение об игре нашей сборной в Испании: она была в матче с поляками значительно ниже того уровня, который был присущ сборной образца 1981—1982 года. Но в целом сборная сыграла, учитывая все обстоятельства, пертурбации и условия, в которых оказалась, отнюдь не плохо. О матче с бразильцами сказано достаточно. Победа в три мяча над новозеландцами — нормальный результат. Ничью во встрече с шотландцами нужно было добыть в более чем нелегкой борьбе. Труднейший матч с командой Бельгии после восьмидневного простоя — не увеселительная прогулка, но и он был выигран. Наконец, в состязании с поляками — состязании мастерства, нервов, притязаний — мы не сумели забить мяч, но и не пропустили от знаменитых игроков, которых приглашали к себе ведущие европейские клубы.

Вспомним состав нашей команды на игру с поляками. Дасаев; Боровский, Чивадзе, Балтача, Демьяненко; Сулаквелидзе, Бессонов, Оганесян, Шенгелия, Гаврилов, Блохин.

Много игроков, умеющих обороняться. И, за вычетом Дасаева и, пожалуй, Боровского, все остальные — умеющие атаковать, забивать голы, многократно забивавшие. Защитники Балтача и Чивадзе доказали это и здесь, в Испании. Вновь и вновь вчитываюсь в этот состав. Кто же из них не умел брать ворота? Признанный бомбардир Блохин, скорострельный Шенгелия, много забивавший Гаврилов? А кому неизвестны рейды Демьяненко, часто завершающиеся кинжальным ударом? А сколько мячей на счету остальных? Значит, не случайно были именно так подобраны эти полевые игроки. На установке они, испытанные и проверенные «забивальщики», получили точную задачу: забивать!

Еще аспект: кто из них не умел дать острый пас партнеру, вывести его на голевую позицию? Тот же Гаврилов, тот же Бессонов, Оганесян, в немалой степени Блохин — умелые распасовщики. Их сочетание должно было принести плоды. Но вспомним: в течение первых двадцати минут матча наши форварды и хавбеки теряли мяч после первой же передачи партнера, хотя никто в момент приема мяча им не мешал!

Те возможности, которые возникали почти у каждого игрока атаки, обязывали обеспечить взятие ворот. Анализируя любой из упущенных моментов, понимаешь, что труднее было его не использовать заслуженному мастеру спорта или мастеру спорта международного класса.

Вернемся чуть назад. По раскладу, по этапам подготовки все шло логично и последовательно. Двадцать восемь матчей со сборными разных стран провела наша команда с 1980 года до четвертьфинала чемпионата мира 1982 года (период, пока я ею руководил). Двадцать восемь встреч на уровне сборных и лишь два поражения, от ГДР — 0:1 и от Бразилии — 1:2. Забей мы гол полякам, никто не упрекнул бы нас. А ведь мы строили игру в расчете не на один гол, а на постоянную высокую результативность.

Так что же произошло в тот злополучный день на стадионе «Ноу камп»? Теперь я не сомневаюсь: общее резкое снижение игрового тонуса. Восемь дней перерыва, затем изнурительная борьба с командой Бельгии — и всего два дня на восстановление сил, восстановить которые было просто невозможно. Нельзя сказать, что наши футболисты не понимали, как добиться победы, или не хотели этого. Значит, остается одно: не могли. Не могли физически.

И до, и после этого проваленного матча каждый из вышеперечисленных полевых игроков не раз демонстрировал свое искусство в атаке, у каждого из них превосходная репутация забивающего игрока.

Словом, остаюсь при своем мнении: сборная 1982 года выступила безусловно ниже своих возможностей, но признать всю ее игру на чемпионате мира в Испании неудовлетворительной могли только наша федерация футбола и коллегия Спорткомитета, которые десятилетиями только так и оценивали выступления всех советских спортсменов: выиграл — герой, проиграл — трус и слабак...